Анна Резникова… Ее имя и знакомо, и нет. Но ее голос не спутать ни с чьим другим. Певица, так удачно начавшая сольную карьеру в Советском Союзе, уехала на десять лет за границу, пела по контракту в Японии, Америке, Германии, Франции… Она стала популярна на Западе, но в России про нее забывали с каждым годом… И вдруг — триумфальное возвращение! Афишные стенды Москвы и Петербурга, а следом за ними почти всех российских городов, пестрят плакатами Анны Резниковой. Клипы, которые певица снимает один за другим, показывают по всем телеканалам, ее песни занимают вершины хит-парадов, а сольные концерты в ГЦКЗ «Россия» еще раз доказывают, что Анна Резникова — певица, которую мы так долго ждали… Что делала Анна эти десять долгих лет? Только ли гастролировала? Оказывается, работая по контракту в Германии, она случайно познакомилась с женщиной-кинологом, разговор с которой побудил ее серьезно увлечься профессией кинолога-дрессировщика собак-поводырей. Полгода Анна училась в Мюнхенском кинологическом центре, а по окончании серьезно занялась новым делом. Мы встретились с певицей, и в эксклюзивном интервью она рассказала о своей необычной профессии. — Анна, с чего началось увлечение животным миром, в частности собаками и кошками? Было ли в детстве любимое животное? — Меня по жизни окружают кошки и собаки. В доме, где я родилась и воспитывалась, всегда очень тепло и трепетно относились к зверью. Я очень любила своих животных. Для меня, маленькой девочки, они были настоящими друзьями. Сейчас я выросла, а собаки и кошки по-прежнему ими остались. — Как возникло желание поступить в кинологическую школу? — Дело в том, что когда я уехала из Советского Союза, где была достаточно известной певицей, стала выступать в разных странах мира: Японии, Америке, Израиле, Франции, Германии. И естественно, везде у меня появлялись новые знакомые, увлечения. Так, в Германии я познакомилась с женщиной, которая работала в германском филиале Международной ассоциации кинологов. Я по натуре человек увлекающийся, и когда она рассказала мне о том, чем занимается их кинологический центр, страшно заинтересовалась. Хелена отвезла меня туда (это недалеко от Мюнхена), я пообщалась с людьми, которые дрессируют собак, и была потрясена, насколько это увлекательно и сложно. Я попросила разрешения поприсутствовать на нескольких занятиях. Меня так притягивала жизнь этого клуба, что я решила во что бы то ни стало освоить там какую-нибудь профессию. — И что выбрали? — Сначала хотела пойти на курсы профессиональных кинологов, но остановилась на дрессировке собак-поводырей. В принципе, все специальности, которые люди получали в центре, имели кинологическую основу, поэтому в свидетельстве об окончании курса и практики написано: специалист-кинолог (дрессировщик собак-поводырей). — Вам не казалось, что это не совсем женская профессия, что для известной певицы это могло стать обычным капризом? — Понимаете, если я берусь за дело, обязательно довожу его до конца. Думаете, легко было учиться в центре по утрам, днем отдыхать и к вечеру ехать на концерт? Иногда приходилось пропускать занятия. — В чем заключались ваши занятия? — Сначала как всегда читали курс лекций, а после этого была практика. На лекциях нас научили разбираться в психологии собак, рассказали, какие из них лучше поддаются дрессировке, какие методы оптимальны для той или иной породы. А на практике мы уже применяли свои знания. — И какая порода лучше поддается дрессировке и наиболее пригодна для слепых людей? — Самая лучшая в этом смысле немецкая овчарка. Это умные, послушные, верные собаки, которые буквально заменяют слепому хозяину глаза. Весьма хороших результатов можно добиться, дрессируя бельгийскую овчарку, лабрадора и колли. Кинологические центры специально приобретают щенков таких пород. — Насколько трудно объяснить что-то собаке, убедить ее? — Это адский труд. Нужна выдержка. Ни в коем случае нельзя нервничать, сердиться, если не получается: собаки — очень тонкие существа, они сразу чувствуют раздражение, злость, и тогда все усилия сводятся к нулю. Хочу заметить, что не из каждой собаки, даже нужной породы, можно сделать поводыря. Отбор здесь очень сложный. Не знаю, как в России, а в Германии, когда я училась, собак выбирали даже слишком тщательно. Шансов вырастить из самого, казалось бы, хорошего щенка собаку, способную стать настоящим поводырем, всего 10 процентов. Нередко дрессированные животные представляют опасность не только для общества, но и для самого хозяина. Нельзя поддаваться соблазну получить «два в одном»: собака-поводырь помогает людям передвигаться, но в случае нападения она не бросится на защиту, у нее другие установки в голове. Иногда и дрессированные собаки не могут быть проводниками слепых, так как не совсем приспособлены для жизни, например, в мегаполисе или более-менее крупном городе: они боятся салюта, выстрелов, петард и каких-то других непривычных для них явлений. А как можно ходить с поводырем, который боится? Словом, нюансов в этой профессии очень много. — Что для вас было самым сложным? — Наверное, то, что я никогда до обучения в кинологическом центре не сталкивалась с породами, которых мне приходилось по долгу службы дрессировать. Я всегда любила небольших животных, а собаки-поводыри все примерно ростом с овчарку. Хочу похвастаться — я очень быстро нашла общий язык с этими товарищами. — Как вы справлялись, это же не женское дело — дрессировать собак? — Старалась. Когда становилось невмоготу, уходила куда-нибудь, успокаивала себя, говорила, что все получится, и снова возвращалась к дрессировке. — Может быть, игра не стоила свеч? Ради чего все эти жертвы? Неужели эта специальность как-то пригодилась вам в жизни? — Когда состоялся мой первый разговор с Хеленой из центра, я спросила, насколько актуальны и востребованы кинологи. Она объяснила, что слепому человеку очень трудно адаптироваться в современном мире. Многие теряют зрение из-за болезни, травмы еще в молодом возрасте. Естественно, такие люди подвержены депрессии, они чувствуют себя ущемленными, многие от них отворачиваются, даже друзья. Собака-поводырь помогает инвалиду избавиться от зависимости, обрести некую самостоятельность. Именно этот аргумент, что я смогу воспитать помощника для больного человека, и сыграл главную роль в выборе профессии. — А насколько велика вероятность того, что центр, выделив собакуповодыря слепому, не столкнется с проблемой: вдруг они не сойдутся характерами? — На самом деле никто не может гарантировать психологической совместимости инвалида с собакой. Это дело случая. В моей практике обычно бывало так: к слепому приводили пса, и по его глазам, по тому, как он себя вел, мы, специалисты, могли предположить, подходят они друг другу или нет. Собаки обычно кладут голову на колени будущему хозяину, утыкаются в колени носом. В таких случаях можно предположить, что инвалид не позвонит в центр через пару дней и не попросит заменить собаку. — Часто инвалиды просили заменить собаку-поводыря? — Бывало и такое. Вроде при первой встрече человек и собака нашли общий язык, а через несколько дней ее требуют забрать обратно, мол, она разрушает ауру в доме, или называют еще какие-то причины. — Говорят, существуют поводыри не только для людей, но и для собак. Чем они отличаются? — Понимаете, поводыри требуются не только незрячим людям. Есть слепые собаки, которым тоже нужен помощник, чтобы не заблудиться и гулять спокойно. Обычно на шею поводырю вешают колокольчик, и слепое животное ориентируется по звуку, куда нужно идти, может нормально гулять на улице, не рискуя попасть в яму или на что-нибудь напороться. Таких собак дрессируют иначе, так как они имеют дело с себе подобными. Это еще более сложный процесс, и вероятность того, что поводырь понадобится собаке, несоизмеримо меньше, чем у людей. Проводников для своих питомцев обычно берут богатые хозяева, с этим я часто встречалась на Западе — в Германии, Франции, Америке. В России такая практика почти отсутствует. — Есть ли разница в системе получения кинологического образования на Западе и в России? — Поскольку я училась в Германии, могу с уверенностью говорить о немецкой системе. А в России у меня просто много друзей-кинологов, со слов которых я могу судить об уровне российского кинологического образования. Безусловно, в нашей системе есть свои минусы, свои изъяны. Например, финансирование кинологических программ на Западе и в России совершенно иное. В нашей стране, к сожалению, этому уделяют не так много внимания, как, например, в Германии. В России бесплатно получить собаку-поводыря человек может, только имея I группу инвалидности и если он является членом Всероссийского общества слепых. На Западе необязательно состоять в каком-либо обществе. Достаточно медицинского документа и заключения врача о необходимости иметь собаку-поводыря. — Анна, а сколько поводырей вам удалось выдрессировать? — Я не так долго этим занималась — полгода училась и примерно полтора-два года профессионально работала. За это время воспитала десять собак-поводырей, которые сейчас живут у инвалидов. Я рада, что смогла помочь людям. — По возвращении в Россию вы продолжили свою деятельность? — К сожалению, в Москве у меня были другие планы: я начала готовить сольную программу, альбом, записывала новые песни, снимала клипы. Но поскольку я не могу прожить без домашних животных, я завела двух друзей: английского бульдога и кота сфинкса. — Почему именно сфинкса? — Знаете, это не совсем кот. Он полусобака. Это трудно объяснить словами, но, думаю, хозяева таких котов меня понимают. — А разве не было желания снова вернуться к кинологии? — Во-первых, на тот момент я уже была замужем и не могла подолгу отсутствовать дома. А во-вторых, я познакомилась в Москве со многими кинологами, которые работают в разных кинологических центрах. Некоторые из моих приятелей уехали в российские города и там основали кинологические школы. — У вас с питомцами полное взаимопонимание? — Конечно. Они — мои главные друзья. Марсик — это настольный кот. Он перемещается только по верхотуре: по столам, креслам, диванам, шкафам. А Ватсон — настоящий гостеприимный хозяин. Когда кто-то приходит домой, он ведет себя так, будто пришли только к нему. — Как же уживаются в одной квартире кот и собака, даже если кот не совсем кот? — Иногда они дружат, особенно когда по утрам я раскрываю шторы и на ковре появляется большой круг от солнца. Они стараются в нем поудобнее улечься. В эти минуты блаженства царит мир и покой, они трутся друг о друга, могут даже вместе уснуть. Правда, когда я хвалю одного, другой терпеть не станет. Ватсон запросто может прогнать Марсика, если тому достаются незаслуженные комплименты. — Чем вы их кормите? — Покупаю в магазине сухие корма и консервы. Но любимое лакомство — это когда кто-нибудь со стола пожертвует что-то вкусненькое. У Марсика, кстати, своя диета. Ему нельзя рыбные и морепродукты, креветки например. От них у него начинается аллергия. Приходится его лечить, иногда даже врача вызываем. Фото автора 16.12.2004 Иван ИЛЬИЧЕВ, специально для журнала "Обучение & Карьера" Обучение & карьера

Сайт управляется системой uCoz